Было мягко и уютно. Она отчетливо вспомнила школьные каникулы. Ей тогда хотелось как можно дольше валяться в постели, и тут главное было не показать, что ты уже проснулась. Иначе младшенькие тут же донесут матери и придется вставать и что-нибудь мыть, чистить и готовить. Поэтому можно лишь слегка приоткрыть веки и через ресницы смотреть на теплый солнечный свет. Она попыталась повернуться на бок, тут же ойкнула и открыла глаза. Одновременно пришло воспоминание, что она не Келли, а Шерил, что сегодня какие-то мерзавцы подменили мир вокруг нее и вдобавок устроили ей аварию.

- Мэм, как вы себя чувствуете? Что-то болит? Я сейчас приглашу врача, и он скажет, можно ли вам еще дать обезболивающее, - на Шерил сверху вниз смотрела медсестра. На груди у нее была прикреплена бирочка с именем, но у этой женщины просто не могло быть имени. Это была идеальная медсестра, образец медсестры, выставленный в витрине за стеклом - средних лет, кареглазая брюнетка с ласковой белозубой улыбкой, в голубом модельном платье с короткими рукавами и белым воротничком, в накрахмаленном, без единой складочки переднике и в белой наколке на тщательно уложенных волосах. Шерил огляделась. Она лежала на кровати в небольшой комнате с белоснежными стенами и двумя окнами, дальнее было открыто и оттуда доносился запах свежескошенной травы. На тумбочке у изголовья стоял роскошный букет цветов.
- Признайтесь, я погибла в автокатастрофе и по чьему-то недосмотру попала в рай? - поинтересовалась Шерил, которая чувствовала себя в каком-то безвременьи. Вдобавок ко всему в комнате было еще и тихо, только из окна слышалось пение птиц.
- Ну что вы такое говорите, мэм, - улыбка образцовой медсестры стала чуточку укоризненной и одновременно озабоченной. - Вы попали в небольшую аварию, но серьезных травм избежали. Еще несколько дней и доктор Пауэлл поставит вас на ноги.
- А что со мной случилось? У меня болит здесь, - поморщившись, Шерил указала на ребра с правой стороны. Медсестра напоминала добрую матушку, при виде ее хотелось капризничать, жаловаться и требовать лечения наложением рук и введением вишневого варенья и пирога перорально.
- Я сейчас позову доктора, он все вам расскажет.

Доктор тоже был идеальным. Под белым халатом был надет темный костюм, а в треугольнике воротничка виднелся синий узкий галстук. Доктор Пауэлл был немолод, и черные волосы явственно серебрились на висках и надо лбом. От него Шерил узнала, что у нее ушиб ребер с правой стороны и небольшое сотрясение мозга, но если она будет выполнять все предписания и соблюдать постельный режим, то очень быстро поправится. А еще было бы хорошо, чтобы дама сообщила свое полное имя и адрес или телефон своих родственников, с которыми можно было бы связаться.
Шерил открыла было рот, чтобы отослать милого доктора Пауэлла в "Феникс" к Эдриану, но тут вспомнила взгляд водителя кадиллака и спросила:
- Скажите, а какое сегодня число?
- Двадцать первое июня, мэм. Авария произошла вчера.
- А... Какого года?
Вгляд Пауэлла стал внимательным и цепким.
- 1955-го.

Путешествий во времени не бывает. Нельзя войти в номер отеля в 92-м, а выйти в 55-м. Значит... Значит этот доктор Пауэлл с ними заодно, и они хотят выставить ее сумасшедшей. Наверняка это чертов Виктор, или кто-то другой из змеенышей Эдриана, которые боятся, что он перепишет на нее завещание. Ну ничего, сумасшествие - это плохо, а вот амнезия - вполне пристойно. В каждом приличном сериале один из героев обязательно страдает амнезией.

- Вы знаете, доктор Пауэлл, я совершенно не помню момент аварии. И то, что было до этого, тоже помню смутно. Я знаю точно лишь то, что меня зовут Шерил Райт, а моего супруга Эдриан. Но это ведь пройдет, доктор, да? Память ко мне вернется? - Шерил постаралась придать голосу и выражению лица растерянность и озабоченность.

И мягкое сочувствие врача, и эффектное появление незнакомца слились для Келли в единое целое. Как легкий прохладный ветерок перед бурей, который превращается в ураган и уносит ваш дом вместе с вами, причем отнюдь не в страну Оз. Келли Хоран! Имя отдалось в ушах гулким эхом и остальное она слышала как через толстый слой ваты. Ее узнали! Кто-то донес! И этот разъяренный мужчина один из ее бывших клиентов! Но, черт побери, она его не помнит! Неужели у нее и правда амнезия? Нет, стоп, только не паниковать. Нужно успокоиться. Она ранена и имеет право на замешательство, закатывание глаз и предобморочное состояние (в котором она и так уже находилась, Келли очень не хотелось в тюрьму). Титаническим усилием воли она изобразила на лице только легкий испуг, а уходящему доктору достались бледная улыбка и невысказанная мольба в глазах не бросать ее с этим жутким типом, который пусть и не повышает голоса, но одним только тоном рычит, кричит и пугает беззащитную пациентку. Врачу все же пришлось уйти, но Келли не сомневалась, что сумела ему внушить беспокойство за свое состояние и в случае чего он будет ее защищать.
Теперь можно было присмотреться к визитеру. Она не торопилась как-то реагировать. Келли очень хорошо помнила тот момент, когда увидела его за рулем, он до жути напомнил ей Эдриана - жестами, фигурой, выжаением лица, взглядом. Однако по сравнению с мужем он был необычайно, дьявольски молод. Может, родственник? Кто-то из тех, кого она не знает, но кого втянули в авантюру по дискредитации седьмой жены мистера Эдриана Райта.
Главное для нее сейчас сохранить трезвый ум, списывать все нестыковки на амнезию и попытаться узнать, где она находится.
- Простите, я... - Келли на секунду прикрыла глаза и поднесла левую руку к виску. - Я только что пришла в себя и у меня пока еще все как в тумане... Врач сказал, что я попала в аварию, да? Вы меня знаете? Мне очень жаль, но я вас не помню. Но... У меня к вам просьба, - она с видимым трудом чуть приподнялась на подушках и слегка поморщилась. - Этот врач почему-то называет меня Келли... Келли Хонор... или Хоран? Как-то так, не помню точно. Объясните ему, что я Шерил Райт и свяжитесь с моим мужем Эдрианом. Мы ведь в Бангоре, верно? По крайней мере мы с ним были в Бангоре. Это я помню совершенно точно.

Келли не отшатнулась, когда он прикоснулся к ее лицу. Для себя она решила так: это потому, что в жесте незнакомца не было угрозы. От второго объяснения она предпочла отмахнуться, тем более что в голове она всплывало не словами, а образами. Вот они проводят вечер с Райтом в его нью-йорском доме, он усаживает ее на подлокотник своего кресла, а потом вот таким же точно жестом - вкрадчивым и властным одновременно - берет за подбородок и поворачивает ее лицо к свету. Он часто так делал, а потом рассматривал, как скульптор свою модель, испытующе, с непонятным, трудно уловимым выражением серых прозрачных глаз.
Слова этого знакомого незнакомца рождали жутковатое ощущение. По отдельности фразы были бессмыслицей, но все вместе укладывались в очень стройную гипотезу, в которую Келли не желала верить - ни тогда, перед аварией, ни сейчас. Хотя... Спасительная была бы гипотеза, верно? Это там, в 1992-м, она мошенница, ее разыскивает полиция и кое-кто из бывших поклонников и работодателей, зато здесь она свободна и вольна делать то, что хочет. Как заманчиво... Ну нет! Еще немного, и она и правда начнет сходить с ума. Она в 92-м году, и перед ней не молодой Эдриан, а кто-то из его отпрысков. Нежно любимый пасынок, которому она приходится мачехой!
Однако она не отклонилась и тогда, когда его пальцы тронули ее шею. Это прикосновение было приятным, почти успокаивающим.
- Что решаемо? О чем вы позаботитесь? Как вас зовут? - пристально глянула на него Келли, подзабыв, что ей надлежит морщиться и принимать устало-томный вид из-за головной боли. И тихо повторила следом, - Десять лет? Вы сумасшедший, кем бы вы ни были. Десять лет назад мне было пятнадцать, потому что сейчас мне двадцать пять. Уж это-то я помню. Или вы... - ее взгляд остановился на обручальном кольце и стал чуть насмешливым, - удочерили меня в том давно забытом году? Вам не кажется, что вы слишком молоды для роли отца взрослой дочери?

- Ай! - На этот раз Келли дернулась, потому что хоть амнезию она и симулировала, ребра с правой стороны болели весьма ощутимо. К тому же свои представления о нравственности у нее были. Целоваться с мужем - ее обязанность по закону, с Эриком - допустимое незаконное удовольствие, а вот обниматься сходу с сомнительным незнакомцем, пусть и похожим на супруга и возможно его родичем... Американские традиции не предусматривают общего пользования женами всех мужчин в семействе! Так что прежде чем она позволит себе ответить на поцелуй, следовало понять, стоит ли оно того. Да и мужчина был слишком уж по-хозяйски напорист и грубоват. Она резко отвернула лицо и уперлась руками ему в грудь. - Мне больно! Хватит! Какие десять лет?! Какой Сэм?! Вы вообще слышите кого-то, кроме себя?! Если не верите мне, возьмите мою сумочку! Там есть мой паспорт, где указаны мое имя, возраст и имя моего мужа! Она должна быть где-то среди моих вещей.
Ну что ж, по крайней мере, она в Бангоре. Уже хорошо. Больница где-то на окраине, судя по тому, что не слышно никаких городских звуков. Что-то такое Эрик ей рассказывал про местные клиники. Какие-то ужасы.
- А в какой я клинике? В той самой, где медсестра устраивала эвтаназию тяжелобольным пациентам и где какой-то псих зарезал половину врачей?