Имя совсем новой жертвы заставило Джоан покачать головой. Именно из-за этого она и выползла на охоту. Есть закон: когда в одной баночке собирается слишком много паучат, они неизбежно начинают друг друга жрать. Многие соседи её попросту боялись, и неспроста: они всегда жили здесь. Фрост, она, вся сырость отеля. Столетиями они спали, а, когда пришли люди, научились видеть их сны, и мечтать тоже. И всё же конкуренцию у кормушки следовало прорежать даже старой-старой твари, вроде той, что представляла она.
— Играй, я никому не скажу, — ласково, погладив парня лёгкими касаниями по затылку в кудряшках, сказала старуха, улыбаясь и глядя на экран.
Существу, сплетавшему в себе разум в мире людей и извне, было очень сложно объяснить, как оно видело большой и единый мировой закон, сквозь призму которого общалось с теми и другими. Люди больше верили языку точных, явных ощущений и банальных интерпретаций, хотя были достаточно чуткими, многие, чтобы ощущать жуть и паранойю и оттого разводить множественные эзотерические и религиозные учения. Существа же из плоскости идей, потерянные души, павшие герои, мыслили штампами, историями и образами, общими впечатлениями, которые с ними следовало играть в гармонии, как будто угадывать мелодию, чтобы двигаться вместе и выводить их из незавершённого цикла. Не было лучшего и наиболее мирного способа справиться с задержавшимся, может, против своей воли и сущности духом, чем подобрать его уроненное бремя, одолжить своё тело и стопы ему, и пройти с ним путь до конца, отпустив спокойно в посмертие. Так хоронили души предков индейцы, проходя по их следам и дальше путь героев. Так работал мир в эпоху мифов и легенд. Паучиха знала о новом, наверное, не меньше, спасибо шепоткам в воздухе и в проводах, которые научилась слушать. Но всё же.
— Продолжай.
Ведьма перехватила локоть парня другой рукой, в то время как левой легла ему ладонью между лопаток, пробуя влажную от пота и выстывшую до липкого зябкого холода рубашку. Слушать внимательно и следить ей было не нужно: за этим следил Джоуи сам. За чем следила Джоан — так за периферией, залом автоматов, разворачивая свои тонкие чувства и паутину по полумраку и готовясь ловить вспугнутую дичь. Если, конечно, это не настоящий-настоящий призрак мальчика, а не злой доппельгангер, завладевший его воспоминаниями и выводящий из себя знакомых и друзей.
— Джинн вышел из бутылки, — прошелестела миссис Уэббер в темноте, когда моргнули все яркие огни, и тотчас, звонко и задорно, поверх вахтёрского гавканья владельца автоматов, пообещала:
— Играть и пить содовую будете за мой счёт!
Но звуков ребятни, бегущей или не бегущей из зала, больше не было. Сама она отступила и затерялась в мерцании на грани полной тьмы.
Не всегда, ой не всегда она была точна в интерпретациях, но если всё произошло, стоило парню войти в пещеру, они, метафорически говоря, были в пещере. Кто же теперь был чудовищем? Кроме, конечно, Джоан. Такая версия прощения её точно не устраивала: она не собиралась её проиграть.
Моргнул свет, белый, а не цветной, как обычно бывал он в автоматах, и на месте подтянутой и бодрящейся модной старушки мелькнул сморщенный как будто бы живой труп с врезанными в плоть трибалистическими письменами и следами оползающей плоти. Это было наваждение, но наваждение не более далёкое от реальности, чем привычный глазам жителей Бангора вид миссис Уэббер, который мелькал в другие разы искрения. Теперь уже страх и ужас темноты со всех сторон зала игровых автоматов был в её власти, и она весело, и звонче, чем должна была, рассмеялась, когда последние жалеющие свои сессии и жетоны мальчишки разбежались, гонимые непреодолимым давлением тени, расползшейся внутри.
Так она и стояла там, посреди зала, слегка раскинув руки, точно цепляясь за пространство, будто оно пыталось от неё сбежать, и широко и прочно расставив ноги, и позвала:
— Джо, ищи машину, подходящую, чтобы печатать вопросы!
Женская сумочка, тяжёлая, точно гиря, упала на пол, оставив в руках ведьмы только тёмного цвета жирную маслянистую и пахнущую воском и чем-то забродившим свечу и огниво и кресало. У них появился второй, более ровный и мощный источник света, который отливал красным, но давал тёплый и живой цвет.
— Джоуи? — позвала женщина терпеливо и почти ласково. — Ты слышал, что сказала я?
В тёмной-тёмной пещере не было никакого света дня извне, а у них не было подсказок и руководства в игре.
Отредактировано Joan Webber (2019-08-03 01:32:54)